На фондовом рынке люди ведут себя осторожно
Если организация является участником НАУФОР (Национальная ассоциация участников фондового рынка), то можно смело говорить о ее высокой корпоративной культуре, информационной открытости и клиентоориентированности. О том, какой он – современный инвестор, какие инвестиционные продукты выбирают наши соотечественники и о многом другом мы поговорили с президентом НАУФОР Алексеем Тимофеевым.
Фондовому рынку уже четверть века. В течение двадцати лет толком не удавалось заманить инвесторов, несмотря на «народные» IPO, на рост благосостояния, на разные фишки, которые применялись регулятором. Что, по вашему мнению, смогло переломить настроение населения?
Прежде всего хочу сделать комплимент российским гражданам, которые не покупались на фишки, которые вы упомянули. Чертой российского финансового рынка была очень высокая доходность по банковским вкладам в течение многих лет. Это аномалия долгосрочная, она не оставляла шансов никому, кроме спекулянтов на фондовом рынке. Спекулянтов по определению было мало. Выбор массового инвестора, выбор населения был сделан в пользу депозитов. И это правильно. Это говорило о прагматизме, об осторожности. И сегодня мы эту аномалию преодолеваем, ставки по банковским вкладам падают, давая возможность людям обратить внимание на альтернативы, на то, где на самом деле в мире можно зарабатывать двузначную годовую доходность, – на фондовый рынок. Кроме того, преодолевая аномалию высоких ставок на депозиты, мы приложили немало усилий и к налоговому стимулированию, в результате получив огромный интерес к фондовому рынку.
Можно ли говорить о том, что изменился портрет человека, который готов идти на фондовый рынок? Какой он сейчас?
Совершенно точно, что массовый инвестор не похож на тех немногих, кто до этого работал на фондовом рынке, на спекулянтов, на бабушек, получивших ценные бумаги в результате приватизации. Массовый инвестор не готов посвящать все свое время контролю за операциями. Это люди, занятые в основном другим, склонные к консервативным стратегиям. Кстати, большинство людей, открывающих индивидуальные инвестиционные счета на российском фондовом рынке, моложе 35 лет.
Чем дальше – тем более молодые, а значит, и технически развитые. Это люди, не склонные обвинять в своих собственных ошибках других, с другой стороны – не склонные прощать чужие ошибки. Поэтому это более осторожные консервативные инвесторы, на которых мы очень рассчитываем.
Как вам кажется, рынок в целом сейчас готов к перетоку капитала: инфраструктурно и со всех остальных сторон?
Отличный вопрос. Это было вызовом полтора-два года назад: тогда мы задумались, справится ли индустрия с массовым наплывом инвесторов. И сейчас мы можем констатировать, что да, она отлично с этим справилась. Причин, чтобы в этом сомневаться, нет. Меняется и сама индустрия, она готовится предлагать и предлагает уже продукты, адресованные новым инвесторам, массовым. Технологически она является одной из самых передовых в мире с точки зрения способности работать с массовым инвестором. Внушает оптимизм в этом смысле и не вызывает никаких сомнений.
К вопросу категоризации инвесторов. Какое-то время вам удавалось удержать этот процесс регулирования. Сейчас уже более-менее процесс запущен, правильно я понимаю? Насколько это было критично для Центрального банка, почему все так затягивалось?
Надо понять Центральный банк, который был инициатором изменений в законодательство, предполагающих ужесточение правил категоризации и доступа неквалифицированных инвесторов к некоторым видам инструментов. Он беспокоился об их комфорте, боялся того, что процесс может обернуться разочарованием и скандалом. Другое дело, что законопроект, который предложил регулятор, был чрезмерно жестким и вызывал большие возражения со стороны индустрии. Действительно, несколько лет мы с Банком России провели в спорах по разработке этого закона. В результате был принят документ, который устраивает и нас, и ЦБ, развитию рынка не мешает, защиту интересов инвесторов повышает. Он предполагает тестирование, оценку брокерами понимания их клиентами специфики тех или иных сложных инструментов, для того чтобы избежать разочарований и принять на себя риски, в которых инвестор иногда себе отчета не отдает.
Фондовый рынок – это же не депозит, хотя было время, когда и депозиты были не очень безопасным инструментом, в какой-то момент Центробанк ввел новые правила, защищающие их держателей. Тем не менее на сегодняшний день банковские вкладчики уже привыкли к определенной степени надежности этого инструмента. А фондовый рынок может предложить взамен не так уж много инструментов с подобным уровнем защиты. Или есть варианты?
Да, вы принимаете бóльшие, чем в случае с депозитами, риски, но и на фондовом рынке есть немало инструментов, которые по своим инвестиционным качествам и степени безопасности очень сходны с депозитами. Государственные облигации, облигации госкомпаний – это все отличный выбор для наиболее консервативных и осторожных инвесторов и прекрасная альтернатива депозитам. В сочетании с налоговыми льготами от использования индивидуальных инвестсчетов они гарантируют вам более высокий доход и сопоставимый при этом с банковскими депозитами по степени риска.
Не каждый держатель депозита в прошлом готов к рискам фондового рынка. Этот приток капитала предполагает повышение финансовой грамотности? У профессиональных участников фондового рынка есть сейчас такая задача – повышение финансовой грамотности населения? Как эта программа будет в дальнейшем реализовываться?
Я уже сделал комплимент российскому населению: оно достаточно финансово грамотно, прагматично в своем инвестиционном поведении. До получения убедительных доказательств выгодности фондового рынка население его игнорировало. И это верно по-прежнему. Население выбирает наиболее осторожные, преимущественно консервативные инструменты. У нас около 60% средств на брокерских счетах сосредоточено во всякого рода облигациях: еврооблигациях, государственных облигациях, облигациях российских корпораций. 28% на брокерских счетах инвестировано в акции. Люди ведут себя осторожно.
Если бы речь шла о портфеле конкретного инвестора, то это был бы очень консервативный взвешенный портфель осторожного владельца капитала. Государство взяло на себя функцию по повышению финансовой грамотности, прилагает большие усилия для этого. Что касается нас как индустрии, то наша задача – уметь работать с населением, которое не разбирается в тонкостях инвестирования на фондовом рынке. Нам надо, чтобы индустрия обеспечивала одинаковый комфорт как финансово грамотным, так и финансово безграмотным инвесторам. В конечном итоге вопрос стоит, смогут ли и те, и другие граждане доверять индустрии и сможет ли индустрия с этим справляться.
Подразумевается ли дальнейшее страхование брокерских счетов, как принято, например, в США?
Это хороший вопрос. Тема эта давно и без особых результатов обсуждается. Мы не исключаем, что в скором времени такое решение будет принято. Дело в том, что закон о страховании индивидуальных инвестиционных счетов был принят в первом чтении. Дискуссия о целесообразности такого страхования затянулась и не имеет пока понятной перспективы. В будущем это обязательно произойдет. Опять же, нужно иметь в виду, что страхование на фондовом рынке – не то же самое, что страхование на банковском рынке. Граждане не могут рассчитывать на страхование рыночных рисков, если стоимость ценных бумаг упала. Это риски самого инвестора, они не защищаются. Скорее будет страхование от банкротства брокера, который пользовался средствами клиента и не может рассчитаться с ним.
Интересный инструмент IPO. Сейчас бум, на мой взгляд. Как только этот инструмент стал доступен, молодые инвесторы, которые к квалифицированным не имеют особо отношения, ринулись туда. Не так много профессиональных участников предлагают поучаствовать в IPO, но тем не менее возможности есть. И практически сразу были приняты изменения в законодательство, которые урегулировали квалификацию клиента на участие в IPO. Это правильное решение, по вашему мнению? И на кого этот инструмент ориентирован? Действительно на квалификационных инвесторов?
Конечно, этот инструмент должен быть ориентирован на все группы инвесторов, в том числе и на неквалифицированных. В России очень плохой опыт собственных IPO. Кроме того, первичных размещений уже много лет не было. Это проблема российского финансового рынка. Дело в том, что на десятку крупнейших в капитализации российского рынка эмитентов приходится 70% этой капитализации, а на десяток крупнейших с точки зрения оборота эмитентов – 76% оборота. В России пока нет серьезного рынка IPO, а весь опыт отечественных первичных размещений – разочаровывающий.
Дело в том, что цена при IPO должна допускать доход тех, кто в первичном размещении поучаствовал. Это значит, что цена должна предполагать определенный дисконт, который заставляет людей бороться за право участия в IPO, надеясь на то, что они заработают в день начала обращения ценных бумаг. Именно так строится рынок за рубежом. Поэтому вы сможете всегда рассчитывать, что найдете инвесторов – как розничных, так и институциональных – для участия в IPO. Это те, кто старается зарабатывать сразу, как открывается рынок свежевыпущенных ценных бумаг. В России, к сожалению, это не так. Наш опыт показывает, что ценные бумаги сразу падают в цене после проведения IPO. Это разочаровывает и отпугивает возможных участников. Но, на мой взгляд, проблема скорее в решениях, которые принимаются организаторами IPO в плане определения ими диапазона цен.
Интересны ли для наших людей коллективные инвестиции, такие как зарубежные ETF?
Тема коллективных инвестиций чрезвычайно важная. Что у нас произошло на рынке? У нас около 5 триллионов рублей розничных инвесторов, доверенных брокерам или индивидуальным доверительным управляющим. Около 5 триллионов рублей – вся индустрия коллективных инвестиций, но это главным образом индустрия закрытых паевых инвестиционных фондов. На индустрию открытых паевых инвестиционных фондов приходится около 600 миллиардов рублей всего. Она не очень велика. На индустрию негосударственных пенсионных фондов у нас приходится 4 триллиона 400 миллиардов пенсионных ресурсов.
Граждане все больше начинают доминировать на фондовом рынке, приобретая большее значение, чем инвестиционный институт. Это не очень хорошо для рынка, поскольку он расбалансируется. Нам нужно поведение, характерное для управляющих компаний паевых инвестиционных фондов, нам нужна их поддержка операциям розничных инвесторов, нам нужны инструменты коллективного инвестирования, которые наиболее мелкие из владельцев капитала должны приобретать в первую очередь. Да, мы ее обсудили и получили согласие на те шаги, которые надо предпринять, со стороны Центрального банка РФ. И в этом направлении двигаемся. Я думаю, что первый шаг на фондовый рынок следовало бы делать, не инвестируя напрямую в ценные бумаги, а вкладывая в паи инвестиционного фонда.
Однако есть несколько серьезных недостатков в конструкции паевых инвестиционных фондов, которые мешают этой индустрии пользоваться всем тем успехом, которым пользуются брокерские услуги и услуги доверительных управляющих. Мы эти недостатки постараемся устранить, чтобы эта индустрия пользовалась тем спросом, которого она, безусловно, и заслуживает.
Что касается иностранных ETF, это очень интересный и крайне важный инструмент. Другое дело, что сегодня он конкурирует с едва появляющейся в России индустрией биржевых паевых инвестиционных фондов. К сожалению, регулирование биржевых паевых инвестиционных фондов недостаточно продумано, чтобы они могли конкурировать с ETF на равных. Мы думаем одновременно идти как по пути либерализации допуска иностранных ETF на российский организованный рынок, так и в сторону устранения тех недостатков, которые невыгодно отличают биржевые фонды от ETF. Как только мы это устраним, я думаю, граждане будут иметь хорошую альтернативу: приобретать ли паи российских биржевых ПИФов или иностранных ETF здесь, на отечественном рынке.
У вас есть такая стратегия?
Да, мы ее обсудили и получили согласие на те шаги, которые надо предпринять, со стороны Центрального банка РФ. И в этом направлении двигаемся.
Вопрос к вам как к человеку, максимально разбирающемуся в инвестициях. Существуют ли идеальные инвестиции?
Я скорее институциональщик. Я понимаю, как работают инструменты и институты. Моя задача как руководителя саморегулируемой организации – создание максимальной конкуренции сбалансированных инструментов и институтов за внимание со стороны инвесторов. Моя цель – предоставить максимально широкие возможности для инвесторов в самостоятельном выборе инструментов и институтов для сотрудничества. Я забочусь в первую очередь об этом. Кроме того, моя должность исключает возможность давать какие-либо советы инвестиционного характера. Поэтому отвечу так: ничего идеального в мире нет, и идеальных инвестиционных инструментов не существует тоже.
Инвестировать или нет? Вот в чём вопрос.
Инвестировать. Мы делаем очень много. Спасибо всем тем, кто нас поддерживает. Я считаю, что государство исключительно отзывчиво к нашим инициативам по развитию рынка. Вы можете на нас рассчитывать.
Читать мнение президента НАУФОР Алексея Тимофеева "ИИС как альтернатива пенсии"
Беседовала Ирина Аятова, главный редактор
 (1).png)
