Серебряная экономика: пожилые люди как особая социальная группа
В конце сентября ВЦИОМ провёл экспертную дискуссию “Будущее старости: изменение наших представлений о пожилых людях, их образе жизни, потребностях и потенциале”. Участники встречи стремились лучше понять образ мыслей достаточно обширной и постоянно растущей возрастной группы. Порой противоречили друг другу, иногда – соглашались. Ключевые тезисы спикеров – в нашей подборке.
Директор центра полевых исследований РАНХиГС Дмитрий Рогозин:
Как ни странно, сегодня старшее поколение чувствует себя не так уж плохо по отношению к другим возрастным группам. С начала пандемии государством было введено огромное количество мер, в том числе и монетарных, которые выделили категорию пожилых в более стабильную. В наших исследованиях мы фиксируем даже некоторое улучшение: доля субъективного благополучия у старшей возрастной группы подросла. Это заслуга очень грамотной социальной политики, в том числе –систематического изменения городской среды, подстройки её под старшее поколение.
Руководитель департамента издательских программ ВЦИОМ Анна Кулешова:
Почему россияне боятся старости? По данным опроса 2017 года, мы видим, что на первом месте болезни, ухудшение состояния здоровья, одиночество, страх смерти. Но в 2020 году на первое место выходят бедность и низкие пенсии – их в качестве главных проблем отмечают 70% опрошенных. Наиболее распространённые трудности, с которыми приходится сталкиваться пожилым, по мнению россиян, – бедность, болезни, ощущение ненужности, невостребованности и одиночества.
Доцент Европейского университета в Санкт-Петербурге Елена Богданова:
Стереотипы, связанные со старостью, могут превращаться в механизм социального исключения, который запускается этой упрощённой косной оценкой. Нормативность, которая формируется вокруг группы пожилых в современном российском обществе, остаётся достаточно жёсткой. Проекты, связанные с “активным долголетием” – это прекрасно, но не нужно забывать, что основной фрейм, который создаётся государственной социальной политикой, это всё-таки пожилой человек как объект социальной заботы. Это довольно пассивная, дисфункциональная роль, которая приписывается человеку ещё в достаточно молодом возрасте.
Соосновательница Young Old Lab, исследовательница эйджизма и проблем старшего возраста Татьяна Дроздова:
Слов “пожилой” и “старость” всё чаще стараются избегать из-за негативных коннотаций. Людям самим не всегда хочется так себя обозначать. Особенно это касается достаточно либеральных представителей старшего поколения, которые выбирают менее консервативные стратегии старшего возраста. Слово “старость” часто связано со страхом смерти и боли. Когда ты предлагаешь не стигматизирующие слова и наделяешь их позитивными коннотациями, то люди легче откликаются, легче присоединяются к каким-то проектам. Корпорациям необходимо доказывать, что сервисы необходимо адаптировать под старших юзеров, а коммуникации должны быть этичными. Это может стать частью социальной повестки корпорации.
Основатель федерального портала для старшего поколения “Баба-Деда.ру”, HR-проекта “Компании для всех возрастов”:
Красиво звучит понятие “для всех возрастов”, но оно стало тем, что используется, когда компании хотят сказать, что у них универсальная программа для всех, не учитывающая особенности. Часто работодатель говорит: “У нас и так нет дискриминации, у нас для всех возрастов”, но, к сожалению, это не совсем правда. Недостаточно начать найм старшего поколения, если ты не подготовил внутри себя среду. По данным нашего исследования, уровень буллинга, исключения взрослых людей из рабочих коллективов, проникновения травли в сторону инаковых сотрудников – 68%. Это зашкаливающий показатель, о котором тоже мало кто говорит, потому что это стигма.
Заместитель директора Института социальной политики НИУ ВШЭ Оксана Синявская:
Прекрасная идея активного долголетия, предложенная ВОЗом и направленная на расширение качества жизни людей всех возрастов и с разными потребностями, на уровне стран трансформируется в сторону продуктивного старения. Набор активностей, которые продвигает государство, – это ад интроверта и созерцателя: программы непрерывного обучения, привязанные к рынку труда, продвижение более длительной занятости или волонтёрство. Сами по себе эти активности хороши, но люди, которые осознанно хотели бы вести “пассивный” образ жизни, здесь игнорируются.
Руководитель Коалиции “Забота рядом” и Альянса “Серебряный возраст” Татьяна Акимова:
Сегодня необходимо понимание реальных запросов старшего поколения, чтобы НКО могли отвечать потребностям не только активных старших, которые в поле зрения, но и тех, кто находится в “серой” зоне. Активное долголетие – не только скандинавская ходьба, компьютерная грамотность, пение в хоре и кружки по вязанию. Для НКО Альянс “Серебряный возраст” – это прежде всего польза для себя и для общества, свобода выбора и мотивация, принцип “могу и хочу”, психологическое и физическое здоровье, равенство (не сегрегация по возрасту). Сегодня для НКО – огромное поле работы, где нужен широкий спектр идей и практик для самых разных старших.
Директор ГКУ РЦРСК (дирекция проекта Московское долголетие) Григорий Барухов:
Мы ясно видим, как меняются запросы наших участников – и особенно молодых пенсионеров. Если раньше на занятия приходили больше для того, чтобы провести время и пообщаться, то сейчас очевидно баланс в досугово-образовательной формуле “Московского долголетия” сдвигается в сторону образовательной составляющей. Участники не идентифицируют себя “старыми”, они хотят полноценно прожить следующий этап своей жизни и ожидают, что проект может помочь им в этом на вполне прикладном уровне. Мы стремимся к тому, чтобы у наших участников были индивидуальные треки развития, и важно отвечать на вопросы – зачем участник присоединился к проекту, что участник получит по итогам пройденных курсов и занятий.
